ТРИ ШКОЛЫ В ЖИЗНИ СЕЛЬСКОГО УЧИТЕЛЯ.

   Большая часть моей жизни осталась в сельской школе. 11 лет учился в Кункуре и в Будалане. 17 лет работал в советской. Затем 24 года в переходной, новой российской школе, и столько же в Кункурской средней. Получается целых 52 года.

   Сейчас в обществе критически относятся к школьному образованию. Не довольны работой школы родители, ученики и учителя. Об этом говорят общественные опросы, статьи в прессе. И у меня появилось желание поразмышлять о жизни школы изнутри её как бывший ученик, учитель, проработавший много лет в советской и российской школе. Попытаюсь дать ответы на вопросы: Какой была школа в шестидесятые годы двадцатого века? Какой она стала в 70-90-ые годы? Какую стали создавать в начале XXI века?

   Исходя из этих вопросов, у меня сложилась своя периодизация школьной жизни. Она делится на этапы: первый – 1958-1969 годы, когда я учился в начальной, восьмилетней и средней школе; второй – начинается с 1972 года, когда в стране ввели всеобщее среднее образование, и кончается девяностыми годами, временем распада СССР и рождения новой России; третий – с конца девяностых и по 2016 годы.

Приглашаю читателей к обсуждению проблем образования, высказыванию своих суждений.

В какой школе я учился?

   Моя школьная жизнь началась первого сентября 1958 года. Пошёл в подготовительный класс, цель которого тогда была научить детей-бурят русскому языку. В сентябре 1959 года нулевого класса уже не было. Отменили по классные весенние испытания (экзамены) обучающихся по основным предметам перед межшкольной комиссией. Начался переход к обязательному восьмилетнему образованию.

   Садились за парты ребята семи-восьми лет из дальних стоянок, не только не слышавшие русскую речь, но и не привыкшие быть в большой группе незнакомых людей. А я отличался от местных ребят тем, что владел разговорным русским, не знал родного языка; не знаком был и с бурятской едой, привычнее мне были картошка и капуста; в мои дошкольные годы семья жила и готовила дрова для Агинского райПО в лесу, там общаться не с кем. И с первых же дней необходимо было мне найти свое место в детском коллективе и спешно усваивать родной язык (поэтому посадили в этот класс), учиться общаться со сверстниками, и главное, — привыкать к жирной пище в интернатской столовой.

   Хочу много добрых слов сказать о пришкольном интернате. В Кункуре он появился в сороковые годы двадцатого века, закрыли четыре-пять лет назад. Благодаря ему многие дети из дальних стоянок сумели получить образование и стать достойными гражданами. Я находился в нем с подготовительного класса по десятый. Он меня ежегодно дважды, осенью и зимой, одевал и обувал от головы до ног, бесплатно кормил и клал спать при ночных нянях. Режим дня был полувоенный. Жизнь в этом казенном учреждении научила меня самостоятельности, чувству ответственности в разных жизненных ситуациях, за что я ему очень благодарен.

   С первых дней учения в нашем классе из трёх девочек и примерно пятнадцати мальчиков труднее всего было усваивать букварь, книгу для чтения и арифметику. Очень трудно было заучивать таблицу умножения и стихотворения. Тогда в школе действовало негласное правило: «Не умеешь — научим, не хочешь – заставим!». Почти все мальчики оставались после уроков учиться бегло читать, выполнять задания по арифметике и заучивать стихи, иногда без обеда до вечера. На наши умы хорошо действовала поговорка: «Голод не тётка». К вечеру задание выполнишь, выучишь таблицу умножения или стихи. Это было действенное средство в руках учителя, как правило, мужчины. Было время учителей-мужчин. В их арсенале имелись и другие средства принуждения, как наказание трудом. Тогда ценился в обществе учитель, умеющий держать класс в жесткой дисциплине и порядке. От страха перед ним всегда заставляли себя выполнять домашние задания. В селе он воспринимался как единственный источник новой информации и знаний, культуры. Его уважительно называли «hургагша» (обучающий).

   В учебных программах много времени отводилось повторению в начале и в конце учебного года. На видном месте в классах всегда висел плакат: «Повторение – мать учения». Жёсткая дисциплина, порядок в школе и на уроках, системное повторение изученного, непререкаемый авторитет учителя и отсев не желающих учиться и обученность оставшихся, на мой взгляд, были главными факторами силы школьного образования тех лет, хотя не хватало в сельской восьмилетней школе дипломированных кадров. Из моего класса 1958 года только трое своевременно закончили среднюю школу в 1969.

   Параллельно с обучением на хорошем уровне было поставлено идейно-нравственное, патриотическое и трудовое воспитание. Каждый ученик проходил октябрятскую, пионерскую и комсомольскую школу жизни в коллективе. Широко и торжественно проводились мероприятия по красным дням календаря. Самые запомнившиеся даты из них, это 29ое октября, праздник 7ое ноября, 12ое и 22ое апреля, 19ое мая. Осень и весна каждого учебного года отдавались практическому труду в колхозе на картофельном поле, на стоянках общественного скота. Учились трудовым навыкам в школьной мастерской, которые очень пригодились во взрослой жизни. Там любили свое свободное время проводить дети с проблемами в учёбе. Проходили ежегодно конкурсы столярных изделий, моделей ко Дню космонавтики.

   Выпускники школы тех лет с удовольствием вспоминают послеобеденное время. До вечера могли находиться осенью, зимою или весной на улице в подвижных коллективных играх. Самые популярные из них лапта (хордомин), катания на льду и со снежной горки, скакалки, прятки, «краснобой». Целым праздником в селе был приезд кинопередвижки с района с демонстрацией фильма. С открытием нового Дома культуры в 1965 году каждый вечер сельчане следили за «красной звездой» над клубом – горит она, значит, вечером кино, потом будут танцы, место тусовки молодёжи и школьников.

   После окончания средней школы многие выпускники шли в колхозное производство, поступали на курсы шоферов или трактористов. Более успешные в учёбе сдавали вступительные экзамены в ССУЗы или ВУЗы в начале августа. Поступали сельские ребята в сельхоз-, пед- и мединституты. Другого выбора не было.

   Как только стал студентом вуза в Иркутске, чтобы успешно сдавать первые экзаменационные сессии и получать стипендии, мне, привыкшему в школе воспроизводить готовые знания и получать за них отметки, необходимо было самостоятельно обрабатывать массу информации и превращать их в свои знания за короткое время, а также активно участвовать в практикумах, семинарах… Отсутствовали навыки самостоятельной работы. Пришлось много сидеть в библиотеках.

В какую школу пришёл работать?

   Когда я пришёл в августе 1974 года в родную школу учителем русского языка и литературы, педколлектив работал над практической реализацией требований Закона о среднем всеобуче, принятого в 1972 году. Каждый поступивший в первый класс должен был окончить восьмой класс и выбрать один из вариантов продолжения образования: учиться в девятом классе, или поступить в СПТУ или ССУЗ. Не допускалось второгодничество, можно было оставлять ученика на осень. В этом случае учитель обязан был заниматься с осенником в августе и просить августовский педсовет о переводе его в следующий класс. За текущую неуспеваемость ученика отныне отвечал учитель перед администрацией школы, коллегами и родителями, т.е. ответственность ученика заменялась ответственностью обучающего учителя. Работа школ как и раньше оценивалась по проценту успеваемости и подготовленности школ к новому учебному году. Со временем, когда школы стали подходить к стопроцентной успеваемости, появился новый показатель – качество знаний. На мой взгляд, требования вышестоящих органов образования и стремление школ к высоким результатам по успеваемости и качеству знаний детей стали одними из множества причин снижения уровня образованности выпускников в последующие годы. Вдобавок к ним ещё одна проблема. В 1999 году для оканчивающих школу ввели средний балл за аттестат, повышающий их возможности поступить в вуз. На практике новация превратилась в погоню за высокими отметками в документе.

   Семидесятые-восьмидесятые годы стали временем разных административных и образовательных новаций, целью которых было повышение эффективности школьного обучения и воспитания. В середине семидесятых школы перешли к кабинетной системе работы, постоянно оснащались школьные кабинеты новыми техническими и наглядными средствами. К этому времени относится попытка перехода к трехлетнему начальному обучению. В практику учителей и школы входили идеи оптимизации Ю.К. Бабанского, опыт сотрудничества учителя и учеников, разработанные учителями-новаторами Лысенковой С.Н., Зайцевым Н.А., Шаталовым В.Ф., Гузиком Н.П. и др. и воспитательные системы Сухомлинского В.А., Караковского В.А. Больше внимания стали уделять воспитательной стороне образования.

   В «догорбачёвские» годы партия и правительство приняли решение о начале очередной школьной реформы, в рамках которой планировались усилить хозяйственную и финансовую самостоятельность школ, теснее связывать процесс обучения с общественно полезной и трудовой деятельностью школьников. Реформы пошли в годы перестройки. Школы ударились в производственное обучение детей. В районных центрах создавались УКП (учебные комбинаты профориентации), где старшеклассников обучали рабочим профессиям. И мы при колхозе организовали ЛТО (лагерь труда и отдыха) «Сэрэг», в котором ученики 5-7 классов получали летний опыт ухода за овцами. Попытались несколько раз создать школьное подсобное хозяйство, чтобы снизить затраты на основные продукты питания в столовой школы. Старшеклассники обязаны были заниматься выращиванием картофеля и овощей, уходом за скотом и овцами. Вся эта затея из-за больших расходов со стороны базового хозяйства и школы не получила своего развития.

   В годы перестройки заговорили о демократизации советского общества и других новых вещах в политике и экономике, как гласность, человеческий фактор, рыночная экономика, приватизация. За ними пришли в реальную жизнь новые явления – свободные цены, инфляция, безработица, банкротство, забастовки, межнациональные конфликты, рост преступности. В это время школы продолжали работать в прежнем режиме и занималась поисками путей развития. В воздухе витали идеи национальной школы, новых форм уроков. В учебные программы включались новые курсы, профили, факультативы, старомонгольский и китайский языки. Всё это вело к увеличению потока информации, которые требовалось ученику освоить за короткое время и без повторения. Это под силу не каждому. Параллельно росло количество разных конкурсов, олимпиад, смотров и соревнований районного, окружного масштаба. В них, как правило, участвуют одни и те же учащиеся. Они и главные прогульщики уроков. Основная масса детей остаётся не у дел. В сельских школах её-то убеждением, иногда и силком привлекают к смотру художественной самодеятельности. Здесь, несомненно, ребята получают полезный опыт появления на публике. Следствие всего сказанного — дефицит свободного времени у детей для самостоятельной учебной работы и помощи родителям по хозяйству в селе. Накапливающаяся усталость ведёт к потере интереса к учению. Учебная работа ученика на уроке и дома постепенно вытесняется его участием в разных мероприятиях вне школы. Эти тенденции пока сильно не задевают начальную школу, это хорошо, что там обеспечивается массовая образованность.

   С появлением социолога, психолога и логопеда в школе растёт число разных отчётностей и вменяется в обязанность учителя писать образовательные программы по предметам. Перед ними проблема – готовиться к урокам или писать бумаги. У них не остаётся времени на работу с классом, отдельным учеником и заниматься самообразованием. Если вернуться к социологам, психологам и логопедам, то сейчас они очень востребованы школе, эти специалисты помогли бы заранее определить отклонения в поведении у детей и исправлять дефекты детской речи, но их потом убрали из школьных штатов.

   С появлением компьютеров в школе стало легче и мобильнее в работе. И увеличился поток отчётностей учителей, школы. Решение появившихся проблем вижу в их оптимизации, в учёте интереса и способностей, склонностей отдельно взятого ученика или группы обучающихся, а также в революционном сокращении разных отчётностей, оставив из них основные. Критерии оценки деятельности школ должны быть другие, чем успеваемость и качество знаний детей.

   Такой стала школа, полная новизны и проблем к концу века, моя вторая в учительской жизни, пережившая постоянные реформы и новации, когда-то построенная на традициях русской классической гимназии.

В какую школу мы пришли?

   Новая Россия начала создавать свою систему образования уже не на традициях советской школы. В 2003 году наша страна присоединилась к Болонской системе высшего образования. К ней привязали и школу. Пришли сюда такие понятия, как ФГОСы, рабочие программы учителя, ЕГЭ и ОГЭ, тестовый контроль, компетенции, коммерсализация образования, образовательные услуги.

   И школы, и учителя ринулись форсировать подготовку выпускников 9 и 11 классов к сдаче ОГЭ и ЕГЭ, в управленческих структурах стали готовить рейтинги учителей-предметников, школ в районе, округе и крае, а контингент сдающих экзамены по обучаемости и обученности очень разный. В тени внимания оставались остальные классы, хотя они должны были быть в постоянном поле зрения руководителей школ. Здесь нужна планомерная неторопливая работа учителей и администрации по профилактике познавательной, личностной и психологической готовности будущих выпускников. На мой взгляд, задания экзаменов качественно улучшаются, как и технология их проведения.

   Положительно отношусь и к разным познавательным конкурсам, научно-практическим конференциям учащихся, олимпиадам и проектированию. Они обогащают детский опыт познания рядом с учителем-наставником. Это работа с продвинутыми и успешными детьми. Всем этим я занимался в свое время. А как быть с пассивным большинством в школе? Как обеспечить их массовую образованность, подобно в советские годы...?

Прежде чем написать данную статью, я просмотрел материалы на темы образования, в которых авторы обращают внимание читателей на потери современного школьного образования. Перечислю некоторые из них.

• 1.Сегодня в школе другие дети, со своим характером и воспитанностью, привыкшие только требовать. Учитель для них обслуживающий персонал, виноватый в их учебных неудачах. Трудно стало учителю их заинтересовать, налаживать дисциплину в классе во время уроков.
• 2.В век сплошной информации дети пользуются упрощенным «интернетным» языком в общении, стали забывать родной язык, пишут неряшливо, мало говорят. Пропадает у них навык функционального чтения – способности понимать смысл прочитанного и коротко его пересказывать.
• 3.Учебные программы ориентированы на передачу массы знаний, очень мало времени на повторение. Учителя вынуждены загонять учебный материал в голову ученика как в познавательную корзину.
• 4.Из образования как целостной системы учения и воспитания выключили последнее. Процесс духовного обновления человека. Отсюда растет поколение потребителей.

Сегодня в государстве, обществе приходит осознание потерь отечественного образования и появилась потребность в возрождении советских традиций. Таких как:

— массовость общей образованности молодого поколения,

— мотивация учителей на достижение планируемых результатов,

— высокая подготовленность выпускников по математике и физике, т.е. развитие и популярность технического образования,

— своя система контроля, забота о выпускниках школы, вуза и их трудоустройство,

— понимание образования как триединого процесса воспитания, развития и обучения,

— его фундаментальность.